2.Про одну даму.

Дверь в палату была открыта и я услышал разговор ещё из коридора. Тихо вошёл, кивнул, чтобы не мешать и уселся на свободной кровати.Мой новый друг продолжал свой рассказ.- Она прекрасна настолько, что красивейшие женщины мира рядом с ней казались бы просто серыми мышками.Её огромные,искрящиеся светом глаза, высокие скулы, тонкие бровки, стройный носик и белоснежные зубы, приоткрытые в ослепительной улыбке достойны кисти великих художников.Но вряд ли кто-то из них решился бы её нарисовать…Её красота естественна, без малейшего намёка на вульгарность. Мужчины толпами валялись у её стройных ног, были готовы стать рабами лишь за один взгляд, за пол улыбки, несмотря на капризность её характера. Но она… выбрала меня!Молодого, красивого, самоуверенного. Когда она видела меня, а встречались мы почти каждый день, улыбка не сходила с её лица. И мне казалось, что так будет всю жизнь — радость встречи, неумолкающий звонкий смех, веселье и счастье без передышки… Тут он замолчал и надолго задумался.Тогда один из сопалатников спросил:- Ну, а что дальше? Вы поженились?- Да нет, конечно. Потом она ушла. Оказалось, что у неё был другой.И не один. Но самое страшное не в этом.- А в чём? — спросил тот же больной.- А в том, как она выглядит сзади. Её спина ужасно искривлена, кожа вся в струпьях от какой-то болезни, а на левой лопатке — открытая рана, сквозь которую видно, как движется кость.Добавь к этому уродливый обвисший зад, укрытый целлюлитом, словно узором и тошнотворный запах тлена,который от неё исходит…- Постой, а как ты раньше этого не заметил? — перебил его кто-то из слушателей.- Раньше она никогда не поворачивалась ко мне спиной. Если вы когда-нибудь её встретите, помните, что у неё всегда множество кавалеров и прекрасна она лишь спереди, поэтому несчастен тот, от кого она отвернётся.Я никак не мог понять о ком идёт речь, так как не присутствовал в начале разговора.- О ком ты говоришь? — спросил я, как всегда смущаясь общим вниманием. — Кто эта женщина? Дядя Лёха внимательно посмотрел на меня и, грустно улыбнувшись, ответил:- Фортуна!